М. Лободов

Холодная пучина
Напрасно ждет поживы
Кто трус, тот не мужчина
Вперед, пока мы живы

Б. Мюнхаузен

Колеса поезда отбивали походный марш многочисленной и неистребимой армии туристов. Начало было простое, как всякая гениальная вещь. В автобусе я встретил товарища по детстким играм и студенческим пьянкам- Мишку Бакаева (далее Бакая). Он, зная мою дурную натуру, подкинул идею, положа руку на сердце-безумную. Пройти на байдарках по реке Чусовой, где-то на Урале. Так и сказал, где-то на Урале, учитывая то, что на байдарке он ни разу не ходил, да и видел он ее пару раз, издалека. Компания подобралась маленькая, но дури хватит на десятерых. Разве поедет нормальный человек за полторы тысячи верст, чтобы пройти по незнакомой речке при полном отсутствии карт и минимальной исходной информации. Слава кому-то наверху- нормальных среди нас не было.

Итак, нас было четверо. Выше упомянутый Бакай, Куликов (далее Мишка), ваш покорный слуга Матвей. И, пожалуй, самое светлое пятно среди наших темный личностей- Наташа. Должен признаться, это она была вдохновителем этой безумной идеи, какой позор!

Несколько дней пролетели в суете и сборах, которые начисто отбили ощущение похода. Прелесть в сборах, прелесть в сборах!

Это смотря в каких сборах. И лишь за день до отъезда, когда мы окинули взглядом кучу вещей, очень большую кучу, нас охватила дрожь.О, сладкая, прекрасная дрожь дальней дороги! Я пою гимн этому светлому чувству. Это сродни первой любви. Это болезнь. Ты заражаешься ей в своем первом походе, и она остается с тобой на всю жизнь.

Тут бессильны лучшие светила медицины, не помогут ни знахари, ни лекари! Первые симптомы приходят к тебе на излете зимы, в виде легкой безотчетной тревоги. Все чаще и чаще ты смотришь на линию горизонта, не реагируя на окружающий тебя мир.

К середине весны все вещи тщательно собраны и заботливо уложены в рюкзак. А в беспокойных снах является ночной вокзал, со своим особым тревожным запахом. Он приходит к тебе как старый друг, с которым давно не виделся, и с легким укором спрашивает: "Что ты делаешь в этой теплой и мягкой постели? Почему ты сидишь в этом городе? Мы так давно не виделись. Просыпаясь, ты уже готов уйти прочь из этого душного города, оставляя за спиной налет цивилизации и, порядком надоевшие, обязанности, но, понимая, что еще слишком рано, долго ворочаешься и не можешь успокоиться.

Но, кажется, мы немного отвлеклись. И так, наступил день отправления. Трудности начались с самого начала, ибо отношение количества предметов, которые можно было взять в руки или накинуть на плечи, к количеству человек, было примерно 5:1. Добравшись-таки до вокзала и усевшись на электричку, мы столкнулись со знакомыми Толкиенистами, с которыми и выпили первые сто грамм за наше счастливое отбытие. Добравшись до Лиски, мы узнали, что поезд до Екатеринбурга отправляется в пять утра, бурной радости это не вызвало, поскольку на часах было без пяти час (ночи). Выпив еще, по чуть-чуть, Наташа с Мишкой отправились выяснить, чем встречает город Лиски славных путешественников. Мы не спеша, перекидывались в карты. Через некоторое время юные разведчики вернулись, возмущенно заявляя, что Лиски вовсе не город, а большое село, потому что, представьте себе, в два часа ночи не работает ни один киоск! И тут за дело взялись профессионалы. Через пять минут, мы, с Бакаем наткнулись на симпатичную ночную кафешку. Радостно переглянувшись, мы устремились внутрь. Внутри было уютно, что вынудило нас осесть за ближайший столик. Взяв по чашке кофе и оценив все богатства выбора, мы целиком погрузились в решение сложной проблемы, чтобы такого откушать (в смысле выпить). Разочарование подкралось незаметно, в лице симпатичной хранительницы этого заведения, которая заявила, что на разлив здесь не продается. Быстро подсчитав количество спиртного на душу населения и, сложив с уже присутствующим в нас, мы отказались от этой затеи и, допив кофе, вернулись на вокзал.

До прибытия поезда оставалось где-то два часа, по этому возникла разумная идея вздремнуть часок другой. Представьте себе это дикое зрелище: куча вещей, занимающая пол вокзала, на которой, сладко посапывая, растянулся, довольно-таки заросший молодой человек. Рядом, на креслах, скромно прикорнули еще три темных личности. Естественно, это не могло не заинтересовать нашу доблестную милицию. О, чудо! Милиция появилась вовремя! До отхода поезда оставалось пол часа.

ПОЕЗД1

Время странствий

Дневник нашего путешествия пишется ночью. Хотя удивляться этому факту не следует. Компания-то- сумасшедшая. Позднее это выражение превратилось в название.

Днем пропал спальник из первого вагона, где ночевал Мишка. "Первые потери"-приуныли мы. Но Бакай и Наташа божились, что спальник не покидал вагона, ссылаясь на мифическое шестое чувство. Какие чувствительные люди! Когда я и Мишка пошли искать спальник в последний раз, дабы окончательно похоронить надежду на его счастливое возвращение, со своего места встал тщедушный старичок. С миной строгого учителя он поведал нам трогательную историю о том, как поразила его наша рассеянность. Со словами: "Я преподал вам урок на всю жизнь,"- достал наш спальник из своего рюкзака. "Пропал мужичок"-подумал я, слыша за спиной разгневанное сопенье Мишки. Но небо хранило престарелого учителя жизни. В нескольких словах (которые вы не найдете в детских книжках и учебниках хороших манер) ему объяснили, что нехорошо так поступать, и тем более подвергать такому риску свое, и без того слабое здоровье.

За счастливое возвращение спальника решили выпить. Если быть честным, в дороге мы пили за что придется, но никогда, прошу заметить никогда, не пили без повода. По ходу дела мы пытались споить наших попутчиков, азербайджанскую пару с экзотическими именами: Мамед и Танара, в последствии переименованная в Тоню. Но тщетны были все усилия. Они свято блюли законы религии, к несчастью запрещающие им пить. Правда, дико! Мамед, с помощью ломаного русского и красочного языка жестов объяснял, что сделает с ним Аллах за такое святотатство. По выражению лица Танары мы поняли, что все это случится, но Аллах здесь ни при чем.

После второй, на выходе, Бакай заявил:

-А ведь, сейчас многие наши знакомые пьют водку в Воронеже.

-А мы пьем ее,- сказал я, выглянув в окно- в Татарии.

Сотворив небольшое кровопускание сосуду с огненной водой, и затратив при этом минимум закуски, решили спеть. Во время этого тихого праздника на дежурство заступила весьма симпатичная проводница Наташа, что, конечно, не могло не привлечь наше внимание. Завязалось знакомство.Вообще, знакомство с поводницей, помимо прочего, дает целый комплект привелегий, как-то: курение в неположенном месте, горячий чай среди ночи. Бакай, откушав малую толику, заявил, что Наташа ему очень нравится. В смысле проводница, (наша Наташа ему нравится давно, как в принципе и нам), но, он не знает чем. После чего рухнул на полку и громко захрапел. Мишка с Наташей (не с проводницей) о чем-то зашептались, а я погрузился в философские думы, плавно перешедшие в сон.

ПОЕЗД2

Ранний подъем, после обильного вечернего возлияния, не способствует быстроте мышления.

Теорема доказывается практически.

Утренняя подготовка к высадке, начавшаяся в пять по Москве, происходила несколько в замедленном темпе, под аккомпанимент тихих стонов и невнятных ругательств. Показался Екатеринбург.

Отправив Бакая и Наташу за билетами, на пригородную электричку мы сели на рюкзаки и расслабленно закурили. Через несколько минут искатели пригородных касс прибежали и, едва отдышавшись, рассказали, что электричка отходит через пять минут. С восьмого пути. Мы на первом!

Да, этого подвига не постыдился бы даже Геракл!

Нагрузив на себя все снаряжение, мы рванули по подземному переходу. Покажите мне того, кто придумал такие длинные лестницы! Мы выскочили из перехода, словно небольшое извержение вулкана. Такой маленький бешеный вулканчик, извергающий рюкзаки, палатки и спальники. Мы выскочили, но лишь для того, чтобы увидеть хвост удаляющейся электрички.

Такого мата Екатеринбург не слышал со дня основания!

-Вы собираетесь сплавляться от Первоуральска?!- вопрос прервал наши размышления на счет предстоящей высадки. Поискав глазами любопытного, мы узрели сидящую позади нас женщину спортивного вида.

-Да, - с гордой решимостью ответили мы в один голос. Мне кажется, только воспитание не позволило сказать женщине все, что она о нас думает, но на ее лице все отразилось предельно четко и ясно. Мы приготовились к обороне.